Khía cạnh văn hóa của thành ngữ động vật trong tiếng Nga. Các thành ngữ động vật có nguồn gốc ngoại lại

Chia sẻ: _ _ | Ngày: | Loại File: PDF | Số trang:8

Thêm vào BST

Báo xấu

18
lượt xem 2
download

Download Vui lòng tải xuống để xem tài liệu đầy đủ

Bài viết trình bày và phân tích các thành ngữ có chứa thành tố chỉ động vật trong tiếng Nga có nguồn gốc vay mượn từ các ngôn ngữ khác và tìm hiểu nguồn gốc xuất hiện các thành ngữ này trong tiếng Nga. Để hiểu rõ hơn mời các bạn cùng tham khảo nội dung chi tiết của bài viết này.

Chủ đề:

Bình luận(0) Đăng nhập để gửi bình luận!

Lưu

Nội dung Text: Khía cạnh văn hóa của thành ngữ động vật trong tiếng Nga. Các thành ngữ động vật có nguồn gốc ngoại lại

KHÍA CẠNH VĂN HÓA CỦA THÀNH NGỮ ĐỘNG VẬT TRONG TIẾNG NGA. CÁC THÀNH NGỮ ĐỘNG VẬT CÓ NGUỒN GỐC NGOẠI LẠI ThS Nhâm Thị Vân Anh Bài viết trình bày và phân tích các thành ngữ có chứa thành tố chỉ động vật trong tiếng Nga có nguồn gốc vay mượn từ các ngôn ngữ khác và tìm hiểu nguồn gốc xuất hiện các thành ngữ này trong tiếng Nga. КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ РУССКОЙ АНИМАЛИСТИЧЕСКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ. ИНОЯЗЫЧНЫЕ ПО ПРОИСХОЖДЕНИЮ АНИМАЛИЗМЫ Как и большинство строевых единиц языка фразеологизмы, имеющие в своем составе компонент-зооним, выполняют кумулятивную функцию. В основном она сводится к отбору, накоплению и сохранению самой разнообразной информации, приобретенной русскоязычным населением в течение всего генезиса национальности и национального языка. Особенности русской флоры и фауны, географического положения, исторические события и лица, мифологические персонажи, образы фольклора, персонажи отечественной литературы, искусства, наука, быт, характер, самосознание народа - все это нашло отражение в русской фразеологии и в анималистике в частности. Присутствие в анимализмах богатейшего и разнообразнейшего пласта экстралингвистических факторов, имеющих громадное лингвострановедческое значение, объясняется особенностями человеческого мышления, которое носит ассоциативный характер. Как справедливо пишет по этому поводу известный психолог А.В. Лурия, «слово не только рождает указание на предмет, но неизбежно приводит к всплытию ряда дополнительных связей. ..» [4: 41]. По традиции принято выделять три типа ассоциаций: «внешние», ассоциации по смежности, или метонимические; «внутренние» ассоциации по сходству, или метафорические, и свободные ассоциации, носящие в основном индивидуальный характер. С материальной и духовной культурой народа связаны, прежде всего, так называемые устойчивые ассоциации. 3
Причем так как ассоциативное мышление носит универсальный характер, а люди, проживающие в одном регионе, имеют свои весьма устойчивые стереотипы и соприкасаются с животным миром одного apеала обитания, то устойчивые ассоциации многих народов, даже с отдаленным родством языков, будут сходными. Именно устойчивые ассоциации порождают анимализмы-символы русской фразеологии. В этом отношении весьма показательной является небольшая таблица, составленная Ю. А. Гвоадаревым [5: 98]. Человеческие Символы в русской Символы во качества фразеологии фразеологии других языков Умственная баран, осел, коза, англ.- гусь, мул, ограниченность, тупость бык, свинья кукушка вьет. – свиья, корова Коварство, хитрость змея, лиса, уж вьет. – змея, лиса анг. – змея Hечистоплотность свинья англ.свинья вьет. – свинья, собака Смирение, покорность овца англ.- собака, кошка вьет. - собака Beрность собака анг .-собака вьет. Собака Однако знание только характера метафорических, метонимических и иных ассоциативных связей вряд ли даст адекватный ответ на вопрос, почему волк обозначает, как правило, «жестокость», а овца «смирение», почему лиса «хитрость», а баран «тупость». Символ того или иного качества как связующее звено между скрытым (имплициитным) содержанием анимализмов и их внешним оформлением (экспликационным) 4
надо искать, по нашему мнению, в области экстралингвистических факторов, т.е. какое явление действительности носитель языка обозначал, пользуясь в качестве конструктивного материала, анимализмами. До настоящего времени довольно много разработано классификаций, ставящих своей целью отражение культуры, истории, экономики, географии в семантике русской фразеологии. Одно из самых универсальных и общих делений было предложено Ф.Ф. Фархутдиновой, где она пишет о возникновении ФЕ в трех основных сферах: 1) охота и рыбная ловля (вне дома); 2) быт и крестьянские работы (дома); 3) дух, жизнь народа, отраженная в фольклоре [2: 23]. Более детализированной выглядит классификация, предложенная Л. А. Логиновой и Ю.Е.Прохоровым, тоже основанная на связи языка и культypa: 1) ФЕ исторического характера, основанные на бытовавших в определенное время реалиях и событиях; 2) ФЕ традиционно-бытового характера; 3) ФЕ, появившиеся на основе традиционной деятельности различных групп и профессий; 4) ФЕ с именами собственными; 5) ФЕ, возникшие в послеоктябрьский период [5: 154-159]. Наша классификация анималистической фразеологии объединена в парадигмы по разным признакам: собственно лингвистический подход это разграничение зоофразеологии на исконные и нелингвистический – выделение различных тематических групп coгласно той или иной сфере возникновения конкретной ФЕ. Эти два подхода к анализу рассматриваемых фразеологических групп тесно переплетены, так как только первоначальное вычленение заимствованных ФЕ позволяет нам говорить о национально-культурной специфике исконных оборотов. Исследуя же весь пласт современных анимализмов, мы могли бы прийти к смешению образной системы, заложенной во фразеологизмах, рожденных творчеством разных народов, поскольку внутренняя форма оборотов в 5
различных языках почти не имеет адекватных совпадений даже при тождестве значения. Ведя разговор о таком важном и интересном направлении в анималистической фразеологии как культурологический аспект их изучения, невозможно обойти стороной и вопрос о происхождении ФE с точки зрения корреляции по признаку «исконный – заимствованный», впервые введенным С.М. Абакумовым. Наиболее подробно и последовательно эта классификация, отражающая современное состояние фразеологии русского языка, разработана у Н.М.Шанского, на чьи работы в этой области мы в основном и будем опираться. Ему же (в соавторстве) принадлежит и "Опыт этимологического словаря русской фразеологии", составленный с учетом всей основной фразеологической литературы. Веря за основу этот словарь и базируясь на разработанных ранее классификациях, мы остановимся на некоторых основных отправных пунктах образования русской анималистической фразеологии. Прежде всего в поле зрения должны оказаться исконно русские фразеологические обороты как основной объект всей настоящей работы. Практически не рассматривая заимствованные фразеологические обороты, фразеологические кальки и полукальки, нельзя не отметить тот факт, что сам характер заимствований, область заимствования и его время всегда косвенно говорят о культуре, истории, политике и мировоззрении народа, который привносил в свою речь и ассимилировал первоначально чужеродные языковые факты. Заимствования из старославянского языка связаны с принятием Владимиром Святым в 988 году христианства на Руси и введением богослужения на старославянском языке. Библейские и евангельские цитаты из речений пророков и апостолов, из притч Иисуса Христа стали неотъемлемой частью русской литературы, древнерусские книжники считали подкрепление своей мысли высказыванием из Священного писания делом обязательным и богоугодным. Легко понять, что практически ежедневные заутрени, обедни, вечерни и праздничные литургии были на слуху у народа, и из монолитных канонических текстов, многократно оглашаемых, постепенно выделились и получили широкое хождение меткие, образные обороты. Хотя в данных фразеологизмах явственно чувствуется налет архаики, но употребляются они, как правило, в 6
разговорной речи. К наиболее известным из этой области относятся ФЕ: заблудшая овца, козел отпущения, легче верблюду пройти сквозь игольное ушко. Однако, по наблюдениям Н.М.Шанского [6: 98], от собственно старославянизмов нужно отличать обороты, возникшие на основе библейских заимствований из русских тeкстов Писания, например, волк в овечьей шкуре и всякой твари по паре. Хотя последнее утверждение представляется нам не бесспорным, потому как первое издание четырех Евангелий параллельно на русском и славянском языках было осуществлено лишь в 1818 г. (полное в 1822 г.) незначительным тиражом, а в 1828 году указом Нuколай I, по просьбе митрополита Серафима, была запрещена деятелность Библейского общества, занимавшегося переводом книг священного писания на русский язык. Первая русская полная «синодальная» Библия появилась лишь в 1876 году. Если старославянизмы ощущаются большинством носителей русского языка как исконные обороты, имеющие некоторый характер обветшалости, то большинство заимствований из других европейских языков имеет зачастую явно иноязычный характер, в основном благодаря процессу калькирования. Большинство иностранных оборотов вошло в русскую речь в XVIII-XIX веках после крутого поворота России в сторону западной ориентации. Здесь мы найдем кальки с греческого языка, взятые из памятников античной литературы и связанные с эпохой русского барокко и классицизма, когда интерес к aнтичности побуждает обращаться и к древней литературе. Так, например, выражение троянский конь, заимствованное из "Илиады" Гомера, получило широкое распространение после перевода этого эпоса Н.И. Гнедичем в 1829 году. Приблизительно в это же время русские писатели и поэты, среди которых заслуженное место по праву принадлежит "дедушке" И. А. Крылову, знакомят широкую публику с баснями Эзопа. Очень часто первоначальные греческие басни, приписываемые Эзопу и собранные впервые Деметрием Фалерским около 300 года до н.з., пришли к русскому читателю в пересказе более поздних авторов: Федра, Вабрия, Лафонтена, в России - Сумарокова, Хемницеpа, Дмитриева, Крылова, Измайлова. Восходят к Западу обороты: собака на сене, первая ласточка, согреть змею на груди и т.д. С развитием классического искусства большую популярность приобрели различные аллегорические сцены, в которых использовались сюжеты мифов и легенд. 7
Так, фразеологизм лебединая песня восходит к легенде о том, что эта птица поет один раз в жизни - перед смертью. Хотя, вполне возможно, что ФЕ лебединая песня имела и древнерусскую параллель, именно эту ситуацию описывает автор «Слова о полку Игореве», связывая лебединую песнь с великокняжеской потехой - соколиной охотой: «Тогда пускали десять соколов на стадо лебедей, и какую настигал сокол, та и песнь запевала старому Ярославу, храброму Мстиславу..» (Слово о полку Игореве, 1991. С. 27). Дело в том, что, чей сокол настигал лебедя, тому князю пели песню гусляры, раненый же лебедь в действительности кричал (лебеди не могут петь), но автор, поэтизируя княжескую охоту, употребил глагол «петь». Сходную историю имеет и выражение крокодиловы слезы, употреблявшееся в античности и возникшее на основе легенды о том, что, поедая свою добычу, крокодилы плачут. По-видимому, подобные наблюдения родились жреческой среде в Древнем Египте, когда крокодилы считались культовыми животными и поедали специально приносимую священную жертву. До нашего времени дошли древнейшие свидетельства о том, что «...жители Фив почитают крокодилов священными. Там содержат по одному ручному крокодилу. Ему подают особо предназначенную священную пищу, в после смерти бальзамируют и погребают в священных покоях» (Геродот, 1972. С. 101-103). Среди зaимствованных анималистических фразеологизмов можно встретить обороты, восходящие к латинской поэзии, например, ФE белая ворона впервые встречается в сатирах римского поэта Ювенала, или выражение гора родила мышъ - оборот, принадлежащий Горацию, опять - таки восходит к Эзопу. В сатирах римских поэтов можно встретить и выражение редкая птица. К позднелатинскому заимствованию из трактата средневекового богослова Иеронима, навеянного библейскими образами, восходит ФЕ одна паршивая овца все стадо портит. Heсколько калькированных выражений пришло в наш язык и из Германии, политико-экономические и династические связи с которой были особенно близкими в XVIII-XIX веках. Среди них: вольная птица, вот где собака зарыта и собачий холод. Среди анималистических фразеологизмов можно встретить даже оборот английского происхождения - не буди спящую собаку, являющийся неточной калькой из произведений британского поэта XIV века Дж. Чосера. 8
Но пальму первенства среди иноязычных оборотов устойчиво держат заимствования из французского языка, что тоже объясняется известными фактами отечественной истории и культуры. Полезные предначертания Петра I о необходимости изучения иностранных наречий высшим сословием, дабы разговор господ не могли понимать люди «подлого» звания, обернулись абсурдом: люди вообще перестали понимать друг друга. В этой группе встречаются обороты, имеющие античные корни, например, оседлать/седлать пегаса, где Пегас взят из древнегреческого мифа о крылатом коне, символизирующем поэтическое вдохновение, калька с французского делать из мухи слона тоже восходит к античной поговорке, среди калькированных галлицизмов можно выделить и группу, имеющую литературное происхождение; выражение вернемся к нашим баранам было заимствовано из народного средневекового фарса об адвокате Патлене, выражение львиная доля - у Лафонтена, но восходит еще к Эзопу, ФЕ синяя птица от названия одноименной пьесы-сказки бельгийского писателя- символиста Мориса Метерлинка (Словарь современного русского литературного языка, т. 11, 1961. С. 1638). ФЕ заморить червячка пошло от французского буквального выражения убить червя, что означало «выпить натощак спиртного», строить куры пришло из языка придворных шаркунов, от галантного умения флиртовать с дамами двор. Наблюдения, связанные с животным миром, зафиксированы в кальках с французского: божья коровка, гусиные лапки, какая- то муха укусила, купить/покупать кота в мешке, ловить рыбу в мутной воде, уходить/ уйти в свою скорлупу и др. Однако многие из этих оборотов имеют более древнюю историю, не являясь галльскими по происхождению. Так, например, ФЕ брать быка за рога произошла, по-видимому, еще в Древней Греции и восходит к мифу о седьмом подвиге Геракла, когда герой в решительной схватке победил критского быка, a сам миф является отражением древнего календарного обряда - ритуального испытания, в котором кандидат на царский престол должен был побороть быка или человека, обряженного в быка, при этом бык символизировал определенное время года, связанное с зодиакальным циклом. Подобный элемент обряда коронации существовал в Малой Азии, Вавилонии и Сирии [3:35, 36]. Очертя круг заимствованной русской анималистической фразеологии, можно отметить, что эти ФЕ привносились в русскую речь на всем 9
протяжении этногенеза русского народа, приблизительно с VIII в. н. з., в период активных контактов с Византией и до настоящего времени, хотя большинство иноязычных оборотов вошло обиход в XIX в., в пору, когда Россия активно включилась в сферу международных контактов и привилегированное население страны владело несколькими европейскими языками. Самое большое число заимствованных оборотов - из французского языка. Самые ранние иноязычные обороты - старославянизмы. Латинские, греческие и немецкие по происхождению анимализмы представлены единичными примерами. ЛИТЕРАТУРA 1. Алефиренко, Н.Ф. Лингвокультурология: ценностно-смысловое пространство языка: учеб. пособие / Н.Ф. Алефиренко. – М.: Флинта: Наука, 2010. – 399 с. 2. Андросова, С. А., Сущевская А. С. Роль компонента-анимализма в составе французских характерологических анималистических фразеологизмов / С. А. Андросова, А. С. Сущевская // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов: Грамота, 2014. – No 2 (32): в 2- х ч. Ч. I. 3. Арапова, Н.С. Кальки в русском языке послепетровского периода. Опыт словаря /Н.С.Арапова. – М.: Изд-во МГУ, 2000. – 319с 4. Тишкина, Д.А. Фразеологические единицы с компонентом- зоонимом в английском и русском языках: сопоставительный анализ: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20 / Д.А. Тишкина. – Казань,2008. – 219с. 5. Федуленкова, Т.Н. Современная фразеология: тенденции и инновации: Монография / Н.Ф. Алефиренко, В.И. Зимин, А.П. Василенко, Т.Н. Федуленкова, Д.О. Добровольский, А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко; отв. ред. А.П. Василенко. – Москва, Санкт-Петербург, Брянск: «Новый проект», 2016. – 200 с. 6. Шанский, Н.М. Фразеология современного русского языка: учеб. пособие для вузов по спец. «Русский язык и литература». – 4-е., изд., испр. и доп. / Н.М. Шанский. – СПб.: Специальная Литература, 1996. – 192 с. 10